Стадо диких кабанов всю ночь кормилось на заснеженном участке неубранного кукурузного поля. Животные уже привыкли посещать сельхозугодья, и лесная пища, которую приходилось добывать с трудом, теперь их не устраивала ни своим количеством, ни качеством. С ранней весны и до поздней осени дикие кабаны упорно и безбоязненно стремились насытиться и накопить жира на холодную зиму именно здесь — на легкодоступных сельхозполях.

Стая волков набросилась на кабанов под утро. Молодые подсвинки, лишенные возможности спрятаться и защититься в густых зарослях или за деревьями, стали легкой добычей для голодных хищников. Взрослые секачи, на которых волки не рискнули напасть, грозно ухая и клацая мощными челюстями, умчались в лес, а поросята и подсвинки разбежались в страхе по полю, где и стали добычей ловких и сильных волков. Снег на поле вскоре смешался с пятнами крови и клочьями кабаньей шерсти. С рассветом отяжелевшие, с раздутыми от пищи боками волки ушли цепочкой в лес. Вожак, старый матерый волк, повел стаю к торфяному болоту, где на высоком кургане устроил дневную лежку. Сам расположился на вершине холма, радом с ним волчица. Ниже по склону улеглись волчата этого года рождения. А остальные заняли места на окраине болота. Тихий заснеженный лес, казалось, надежно скрыл от по¬сторонних глаз серых разбойников…

Место ночной трагедии егеря обнаружили по скоплению ворон и сорок, слетевшихся на остатки ночной трапезы волков. Цепочка следов, ведущая в лес, в сторону торфяного болота, позволила точно определить предполагаемое место днёвки хищников. Двое егерей осторожно под ветер стали обходить болото. Остальные остались дожидаться вызванную по рации подмогу с флажками и оружием. Вернувшиеся егеря сообщили, что волки из болота не вышли, а остались где-то в районе холмов. Вскоре прибыла подмога. Недолго посовещавшись, егеря бесшумно стали обходить болото с двух сторон, разматывая катушки с капроновыми нитями, к которым были пришиты красные лоскуты материи.

Старый волк первым услышал подозрительные шорохи, но тяжесть съеденного мяса притупила его бдительность и природную осторожность. Лишь услышав запах человека, вожак вскочил и прислушался. Теперь шорохи и ненавистные запахи доносились с разных сторон. Волк бросился в спасительный молодой подлесок. Вся стая устремилась туда же, но вскоре все они резко остановились. Путь им преградила полоса трепещущих красных флажков. Волк бросился в противоположную сторону, пересёк череду холмов, вскочил на свои ночные следы… и опять уперся в колышущиеся флажки. Страх, ужас, паника овладели стаей. Животные стали метаться по кругу, но везде путь им преграждали флажки. Свободного выхода из болота не было…

Замаскировавшись и зарядив оружие картечью, охотники затаились в ожидании. Вскоре гулкое эхо понесло по лесу раскаты первых двух выстрелов. Послышался громкий крик: «Готов!»

Выстрелы звучали по всему болоту и прекратились так же неожиданно, как и начались. Лес затих, лишь алые пятна снегу свидетельствовали о том, что стаи больше нет…